Обзор книги Виктора Франкла «Сказать жизни «Да!»»
Каждый день, каждый час представляет возможность выбора. Выбор, который определит, поддашься ли ты обстоятельствам и силам, которые ограничивают твою свободу и топчут твое человеческое достоинство. Тем не менее, у каждого человека, даже при таких обстоятельствах, есть выбор — что с ним произойдет ментально и духовно. Свобода выбирать свое отношение к создавшейся ситуации, в которой человек не контролирует ничего кроме своих мыслей. И даже это под гнетом бессонницы, голода и тяжелого физического труда пытаются отобрать.
В первый раз книгу Виктора Франкла «Скажи жизни да!» я читала (вернее слушала аудиоверсию) осенью 2017 года. Очень хорошо помню некоторые отрывки, потому что в голове возникает образ шуршащих под ногами осенних листьев, холод и мои торопливые шаги в сторону бассейна. Я ходила вечерами, когда было уже совсем темно, и слушала книгу. Тогда я унесла одну ключевую мысль — при любых, самых нечеловеческих обстоятельствах, у человека остается выбор, как относиться к ситуации. Человек может выбирать, каким смыслом он наделяет свои ограничения, страдания, свою жизнь в целом. Мне нравится и в то же время больно думать, что эта книга — не теория, a опытное доказательство этой теории. Виктор Франкл попал в концентрационный лагерь Аушвиц, пряча под пальто первый черновик рукописи, содержащей его теорию о логотерапии. Он искренне верил, что человек живет и страдает не потому, что движим желанием получить удовольствие, как утверждал Фрейд, а потому что ищет смысл в своем существовании.
Конечно же, такое утверждение нашло во мне сиюминутный отклик, ведь вопросами «Зачем?» и в «Чем смысл жизни?» я задавалась с тех пор, как мне было лет 18. В разные периоды жизни оставляла их или еще глубже погружалась в поиск смысла, но эти вопросы никогда не были слишком далеки от меня. Перечитывая эту книгу в оригинале сегодня, я смогла наконец-то сфокусироваться не только на внутренних ответах, которые давно обрели форму лично для меня, а и на цепляющих меня за живое определениях, которыми делится Франкл.
«Нам надо было научить людей в отчаянии, что это абсолютно не важно, что они ожидали от жизни, скорее важно, что жизнь ожидает от нас. Нам необходимо перестать задавать себе вопрос «В чем смысл жизни?», а начать воспринимать себя теми, к которым сама жизнь обращается с вопросом ежедневно и ежечасно. Смысл жизни заключается в том, чтобы взять ответственность за поиск правильного ответа на все задачи и найти решения для всех тех ситуаций, которые жизнь подбрасывает нам.»
Когда я прочитала этот параграф, вспомнила слова Марка Мэнсона, автора книги «Тонкое искусство пофигизма», который в одном из подкастов сказал «С нами случаются порой трагические и неожиданные события, на которые мы никак не можем повлиять. Но мы все равно несем ответственность за то, как справляемся с ними и с их последствиями”. Эта идея нашла отклик в моих подкастах с Аленой Алехиной, которая живет очень активно несмотря на травму спины и неспособность ходить; в подкасте с Катей Бордюг, которая воспитывает особенного ребенка и Леной Шаметовой, которая однажды поняла, что не сможет иметь своих детей, но это не остановило ее стать матерью. Я услышала эту мысль и с тех пор ношу ее с собой, как некоторые люди носят фотографии близких в кошельках. Сейчас, после прочтения книги, корни этой идеи проросли еще глубже. Жить со свободой выбора своей реакции, своих действий, своих решений относительно любой ситуации, которую подкинет мне жизнь, очень вдохновляет. Это также напоминает, как мало в нашей жизни мы способны контролировать.
Однажды меня спросили, не боюсь ли я умереть мучительной смертью или что самолет, в котором я лечу, вдруг упадет. Как я справляюсь со всеми своими «А вдруг…”? — спросила она. У меня в голове нет этих вопросов. Вопросы, которые тревожат меня, это «Каким человеком я хочу быть?», «Как я хочу прожить свою жизнь?». Ответы на эти вопросы мне помогло найти задание из книги Стивена Кови «7 навыков высокоэффективных людей». Суть задания: человеку предлагается написать прощальную речь от имени всех близких людей — жены/мужа, родителей, детей, родственников, друзей, коллег, соседей на их собственных похоронах. Проделав такое упражнение, вы очень ясно понимаете, каким человеком хотите быть, как вам необходимо действовать, чтобы стать таким человеком. Конечно же, мы не можем знать, что о нас скажут, и не можем на это повлиять или каким-то образом это проконтролировать. Это скорее упражнение на выявление ценностей и формата поведения, за которое вы сможете уважать себя сами. Эти ответы стали моей системой координат.
Возвращаясь к смыслу жизни, Франкл пишет, что смысл, который мы определяем как ответственность каждого человека за поиск ответов на жизненные ситуации, становится глубоко личным и никак не может быть универсальным. Это как если бы кто-то спросил у теннисиста, какой самый лучший на свете удар. Вне контекста конкретной ситуации в игре и характера оппонента лучшего удара попросту не существует. То же самое относится к человеческому существованию. Нет никакого смысла в поиске универсального определения. У каждого есть свои личные призвание и миссия в жизни. Именно они помогут выполнить те требования жизни, которые требуют выполнения. Человека невозможно в этом ни заменить, ни занять его место. У каждого из нас есть свои задачи и жизненные ситуации, а также уникальные возможности с ними справиться. Каждая ситуация в жизни превращается в задачу, которую человеку необходимо решить, за решение которой он должен взять на себя ответственность. Франкл идет даже дальше в своих рассуждениях и утверждает, что человеку не стоит задавать вопрос о смысле жизни, а ему надо понять, что он является тем, кому сама жизнь задает вопрос. Держать ответ перед жизнью означает взять за нее ответственность. Как фаната лингвистики, меня сильно впечатляет, что отвечать перед жизнью и брать ответственность это однокоренные слова. И в английском эта игра тоже присутствует — responsible (response — able).
Покинув лагерь, Виктор Франкл основал теорию в психотерапии, которую назвал «логотерапия» от греческого «logos» — «смысл». В конце англоязычной версии есть целая часть, посвященная именно этому направлению в терапии. В русскоязычной версии ее, к сожалению, нет. На вопрос о разнице между психотерапией и логотерапией он приводит несколько различий, главное из которых — то, что логотерапия не занимается интро- и ретроспективой. Логотерапия занимается будущим, а правильнее сказать — смыслами, которыми можно наделить будущее. Виктор Франкл верит, что приобретя смысл и опираясь на него, человек сможет преодолеть свои неврозы. Логотерапия базируется на теории, что жажда смысла это главная движущая сила в жизни человека, а не жажда удовольствия, как утверждает Фрейд, или жажда власти, как утверждает Адлер.
Что я нахожу в этом для себя?
Во-первых, дочитав эту книгу до конца, я как будто получила разрешение говорить о смысле, которым наделяю свою жизнь. Эта книга является одной из самых рекомендуемых гостями подкаста Тима Феррисса. Более двухсот человек, каждый из которых является успешным, если не лучшим, в своей области — и все они видят в этой книге важные мысли. Конечно, я прочитала и знала о ней задолго до того, как Тим Феррисс появился в моей жизни, и я скорее обрадовалась тому, что эта книга уже повлияла на меня ранее. Тони Роббинс, да и не только он, очень много говорит о том, что у людей, которые хотят вкладываться во что-то большее, чем они сами, намного больше мотивации действовать. Я знаю это по себе. Это голод к жизни и желание быть достойной тех крученых мячей, которые она подбрасывает. Ответственность за свою жизнь наполняет энергией. Это позволяет фокусироваться только на том, что мне подвластно, а таких вещей совсем немного — только мои реакции на жизненные ситуации. Эта книга — сплошное вдохновение и гимн жизни. Хочется расправить крылья и лететь.
Наверное, самой важной для меня оказалась мысль Франкла о том, что у каждого человека есть свой собственный, личный смысл жизни, обусловленный обстоятельствами. Именно эта идея выбивает почву из под ног у тех, кто думает, что знает КАК надо жить. Некоторые утверждают, что смысл в работе, успехе, зарабатывании денег. Для других же он в любви, детях или в отдаче ближнему. Именно личные жизненные декорации и становятся фоном для выбора. Это напомнило мне фразу одной девушки с просторов инстаграм «Детей хотеть нормально, ненормально хотеть только их». Но если рассмотреть эту мысль с точки зрения Франкла, то для кого-то этого вполне достаточно и это нормально.
Франкл озвучил любопытную идею, что можно попробовать предсказать поведение толпы, но когда доходит до поведения одного единственного человека, это сделать практически невозможно. В книге он приводит в качества примера историю доктора Джея, который исполнял план эвтаназии душевнобольных, разработанный нацистами. Франкл рассказывает, что это, наверное, единственный человек на земле, которого он назвал бы сатаной, настолько фанатично тот отнесся к своему заданию. Какого же было его удивление, когда, десятки лет спустя, он узнал от пациента, что тот погиб в стенах Лубянки не раньше, чем проявил себя невероятным сотоварищем по несчастью. Пациент отзывался о нем, как о лучшем друге, который у него когда-либо был.
Франкл не утверждает, что страдание необходимо для нахождения смысла или роста, наоборот, он говорит, что это возможно вопреки страданию. «Страдать, когда страдания можно избежать — это мазохизм», говорил он. Недавно я слушала подкаст с Филом Коганом (новозеландский телеведущий и продюсер). Он рассказывал, что однажды принял решение проводить время со своей дочерью (если она попросит его об этом), несмотря ни на какие горящие дедлайны. Когда ведущий спросил, помнит ли тот, как справлялся с желанием отказать, он сказал, что сейчас уже не помнит, ЧТО в ту секунду было столь важным и какие проекты «горели», зато он помнит время, которое провел с ней.
У Франкла была возможность покинуть Вену до своего ареста, у него была американская виза и предложение о работе, но он выбрал остаться ради своих родителей. Когда он был арестован, он попал в один концентрационный лагерь со своим отцом, где сумел достать для него морфин и провел с ним время до самой его смерти.
В книге он неоднократно пишет о том, что люди были разные, жестокие и добросердечные, по обе стороны лагеря. Фрейд писал «Пусть кто-то попытается взять группу самых разнообразных людей и поморит их голодом. Перед лицом нарастающего чувства голода все индивидуальные различия сотрутся и вместо них появится однородное побуждение к еде». Франкл опровергает это утверждение, говоря, что ничто так не выявляло человеческие различия, как жутчайшие лишения, включая голод. «Я рад, что Фрейд избежал возможности увидеть ужасы концлагеря изнутри. Его подопечные лежали на плюшевых кушетках, а не в грязи Аушвица. Там «индивидуальные различия» не стирались, а, наоборот, с них слетали маски, и со святых и со свиней».
Многие философы, психологи, социальные работники, историки, культурологи, теологи и писатели разделяют мнение Франкла о том, что нет ничего важнее, чем культивировать в людях внутреннюю свободу, а также ценность красоты природы, искусства, поэзии, чувства любви и близости с друзьями и семьей. Любой наш выбор может наполнить жизнь смыслом — хобби, семья, простые жизненные удовольствия, работа. Почему же так много людей все равно чувствуют пустоту? То, что Франкл называет экзистенциальным вакуумом, в конце концов упирается в отношение человека к жизни, сопутствующим ей проблемам и возможностям: большим и маленьким.
Положительное отношение позволяет человеку вынести любое страдание и разочарование и усилить радость и удовлетворение. Негативное отношение к жизни усиливает боль, делает страдания глубже и уменьшает удовольствие, способность чувствовать себя счастливым и получать удовлетворение от жизни.
В итоге это даже может привести к депрессии или физическим недугам. Сегодня тысячи исследований подтверждают теории Франкла о том, что наши убеждения формируют нашу жизнь, начиная от влияния на наше поведение и поведение окружающих нас людей (можно сказать, что вся книга Франкла посвящена именно этому) и заканчивая здоровьем.
Франкл писал, что смысл его жизни заключается в том, чтобы помочь другим найти их собственный смысл жизни. Он видел логотерапию как область, которая не копается в прошлых недугах, а направлена исключительно на будущее, на реализацию человеческого потенциала. Я думаю о том, что коучинг направлен на то же самое, с той разницей, что он не призван найти смысл, а скорее может создать вектор движения в будущем. И все же перечитав эту книгу, я понимаю, что наполнять жизнь планами и целями не привнеся в это смысл — это как заклеить открытую рану пластырем. Более того, смысл позволяет искренне наслаждаться мелочами, потому что, при желании, каждое дело, большое или маленькое, можно наполнить смыслом и радоваться ему. Однажды я определила свою миссию — помощь людям. Но сейчас понимаю, что это слишком абстрактно и лишает меня возможности выбирать наслаждение в моментах, которые напрямую не связаны с этой миссией. Это даже скорее наполняет такие моменты какой-то горечью и недовольством собой. Соотнося все со своей миссией, я делаю меньше выборов в пользу себя, как будто она важнее, чем все остальное в жизни. Но прелесть теории Франкла в том, что тут не надо выбирать что-то одно, скорее необходимо научиться наделять смыслом все жизненные моменты, реализовывать их потенциал.
Читая книгу Франкла, я поняла, что сама невольно стала свидетелем человеческого триумфа над обстоятельствами. Гости моего подкаста, которые сохранили позитивное отношение к жизни вопреки личным обстоятельствам и каждая наполнила свою жизнь личным смыслом. Гость подкаста Тима Феррисса Би. Джей. Миллер потерял обе ноги и руку в глупой студенческой выходке, попав под высоковольтный кабель. Это не помешало ему стать врачом и работать в хосписе. В интервью он много говорит не только о смысле, но и о бессмысленности: «Я не знаю есть смысл или нет, но я наполню свою жизнь выдуманным мной». Не об этом ли нам говорит Франкл?
Автор: Лена Дегтярь